и до нас доберутся, так что нет больше его, понял парень?
Монолитовец сокрушительно покачал головой.
— Этого не может быть… Как?!
— Вот так… Зона поглотила его — снайпер осмотрелся- Дохляки рядом, уходим отсюда пока не учуяли.
Бродягу и остальных похватали за руки.
— Куда ты нас ведешь?
— На базу. Лукаш вас лично допросит.
Глава 9
Свободовцы вели пленников очень запутанной дорогой. Еще вдобавок они закрыли глаза плотными повязками, что пресекало любые попытки обозрения на корню. Сняли их, только когда отряд проник в железнодорожный тоннель. Анархисты шли уверенно по известному маршруту и не сомневались в его безопасности.
— Что, парень, страшно тебе? — спросил уставший майор.
Бродяга отрицательно помотал головой.
— Я не могу поверить, что их больше нет.
— Да… Надежда умирает последней. А знаешь, я почему-то вдруг начал в тебе сомневаться. Уж больно все красиво выходит, а?
— Ты о чем, майор?
— Сам посуди. Бывший монолитовец в стане врага ведет его прямиком в ловушку, а сам при случае сбегает, да еще и живой, целехенький… И свободовцы рядом оказались. Так удобно для засланного шпиона. Меня вот побили, а тебя и пальцем не тронули.
— На что ты намекаешь?
— А ни на что, пацан. Воронин давно хотел поболтать с этой сукой Лукашом, да все как-то не получалось. А сейчас мы с тобой идем прямиком в его логово. Эта тварь давно готовилась к войне. Видишь, как они себя ведут? Они все знали, но только никому не говорили. А ведь на Складах они долго не продержаться. Это так, временное убежище… И что-то мне подсказывает, чхать они на нас хотели. Спросят что и как, чего это генерал на север ломанулся и все. Кончат нас, как бесполезное мясо. Им-то не с руки пленников держать. Провиант экономить надо, а не врагов им кормить. Но понимаешь, меня этот вариант особо не устраивает, а поэтому…
В руках Усенко блеснуло лезвие ножа. Он резанул по рукаву Бродяги и, повалив его на землю, навалился сверху, метя прямо в сердце.
— Ты что делаешь?! Слезь с меня, совсем обезумел!!
На потасовку примчали анархисты. Они оттащили соперников друг от друга и скрутили им руки.
— Чего не поделили, клоуны? — насмешливо сказал лидер отряда — Пока вы со мной, вы не сдохнете.
— Эта паскуда из Монолита! — прошипел Усенко — Эта тварь сдала нас! Кончайте его здесь, парни, если не хотите проблем!
Бродяга растерялся. Слишком неожиданный вышел поворот.
— Опа! Монолитовец значит.
Снайпер в упор посмотрел на Бродягу.
— Это правда?
— Сейчас это не имеет значения — процедил сталкер, багровея на глазах.
— Понимаешь, твоя братия и нам нервы подпортила. Стольких наших перебили, хоронить негде. И Долгу тоже досталось не слабо. Но тут кроется, нечто посерьезней обычной обиды. Скорее месть за предательство. Я знаю, какого это, «чернопузый». Чувство неисполнимой утраты… А когда добиваешься цели, так сладостно на душе… Парни, вы хотите посмотреть на сражение «должника» и фанатика?
Диверсанты ретиво покивали и рассмеялись.
— Так пускай оно свершиться прямо здесь. А мы пока полюбуемся.
Бродяга встал в боевую стойку, сохраняя дистанцию. Майор неуклюже переступал с ноги на ногу, зверски тараща глаза и поигрывая ножом.
— Я тебя на лоскуты порву, мразь!
— Одумайся, майор. Ты совершаешь большую ошибку.
— Нет, щенок. Я знаю, что делаю.
Майор влетел в Бродягу всей массой и повалил его на землю. Ноги соперников заскребли по земле, тела затвердели от напряжения. Усенко давил сверху, скрепя зубами. Бродяга сдаваться не собирался. Нож по мановению волшебной палочки перекочевал в ладонь монолитовца. Еще мгновение, и лезвие вошло в живот долговца. Разведчик завалился на сталкера и прошептал:
— Теперь они доверяют тебе…
Бродяга с сожалением посмотрел в стеклянные глаза майора, только сейчас осознав, что тот хотел своей смерти. Лидер диверсантов стащил мертвеца с монолитовца.
— А фанатик-то крепкий орешек! Что ж, это было занятно, парень!
От удара в разрез, челюсть лидера клацнула. Бродяга провел следующий выпад. От тяжелейшего апперкота, анархист упал на спину, держась за разбитую губу. Сплюнув кровь, диверсант поднялся с земли и выпрямился.
— Ох, накал страстей… — сказал он, размяв челюсть — Мы еще погорим с тобой, фанатик.
Бродяга с ненавистью посмотрел на свободовца и перевел взгляд на мертвого майора.
— Что делать со жмуром, босс? — спросил один из снайперов.
— Оставьте здесь. Нам ни к чему лишний груз. А этого ведите рядом со мной, уж больно резвый. Я скажу Лукашу, что ты убил лучшего разведчика Долга. Глядишь, может и пощадит тебя…
Остальные пленники презрительными взглядами провели монолитовца и плюнули ему вслед. Бродяга ничего не ответил, понимая, что для этих бойцов он предатель. Вскоре отряд добрался до завала, преграждающего путь. С правой стороны имелась сбойка, через которую разведчики повели пленников. Обойдя завал, отряд вышел из тоннеля и очутился прямо на базе Свободы.
Яркий свет прожекторов бил в глаза. Бродяга жмурился, но любопытство брало верх. По широкому мосту, ведущему к главным воротам, шли облаченные в желтые экзоскелеты штурмовики с навороченными стволами западного производства. На вышках дежурили снайперы и разведчики. По дорогам между складами и штабом бродили ржущие и кричащие свободовцы и головорезы в бандитских куртках. Многие из братвы и анархистов разъезжали по коротким улочкам на причудливых транспортах, представляющих из себя нагроможденные сварными рамами, вооруженные до зубов, ревущие моторами, разобранные и снова собранные вездеходы с широкими колесами, которые больше походили на боевые багги с забранными решетками открытыми кузовами. Бродяга удивился, когда в нагроможденных сталью и шипами колесных монстрах узнал военные «УАЗики» и «Нивы». Помимо них имелось три американских «Хаммера» с торчащими поверх приплюснутых крыш станковыми пулеметами «Миними» и обветшалые «КАМАЗы» с открытыми кузовами, явно предназначавшиеся для перевозки солдат. Вся эта кавалькада железных коней исторгала из торчащих труб оранжевые языки пламени и разносила по округе через громкие динамики тяжелую рок музыку. Монолитовец понимал, что вся эта бутафория и показуха нужна лишь для поднятия боевого духа анархистов и закипания в их телах неумолимой ярости. Но сквозь напускную браваду легко прочитывалась в глазах бешеных сорвиголов пугающая апатия и страх перед неизвестным врагом.
Из казарм и палаток выходили представители различных кланов. Они провожали пленников гневными выкриками и ругательствами, бросали в них пустые банки консервов и прочий мусор, при этом кричали нечто вроде «На виселицу чернопузых!», «Смерть должникам!» и другие неприятные слуху выкрики. Под негодующий рев толпы, отряд прошел к двухэтажному штабу, у входа которого стояли вооруженные бельгийскими винтовками «G36C» амбалы в экзоскелетах.
— Что притих, монолитовец? —
